Научно-исследовательские и опытные работы
Мониторинг заносов и распространения вируса гриппа птиц среди видов охотничьих птиц в целях анализа эпизоотической ситуации и разработки предложений по комплексу мер по защите охотничьих ресурсов от болезней 2020
Грипп птиц – высококонтагиозная вирусная болезнь, поражающая ряд видов птиц, относящихся к объектам промышленного разведения (куры, индейки, перепела, цесарки и др.), декоративных, а также диких птиц. В отдельных случаях гриппом птиц заболевают млекопитающие животные и человек. Существует множество разновидностей штаммов гриппа птиц, которые, по степени влияния на домашнюю птицу подразделяются на две категории:
· низкопатогенные штаммы, которые обычно вызывают легкие симптомы болезни или болезнь протекает бессимптомно;
· высокопатогенные штаммы, которые могут вызвать явные признаки заболевания и потенциально высокую смертность.
Грипп птиц остается в центре внимания на протяжении многих лет. Это обусловлено, главным образом, тем, что вспышки заболевания на птицефермах приводят к серьезным последствиям как для жизнеобеспечения населения, так и для международной торговли. Кроме того, хотя большинство вирусов гриппа птиц не воздействуют на человека, некоторые из них, такие как имеющие серотипы H5N1 и H7N9, представляют для человека опасность и иногда даже приводят к гибели людей.
В первом полугодии 2020 г. информация о вспышках высокопатогенного гриппа птиц (ВПГП) среди популяций диких охотничьих птиц на территории России и в сопредельных странах отсутствовала. Затем, в период с 1 июля по 30 сентября 2020 г., в России было зафиксировано, по меньшей мере, два достоверных факта гибели диких птиц от ВПГП H5N8 – в Челябинской и Тюменской областях. Эти случаи происходили на фоне массового падежа сельскохозяйственной птицы в регионах Урала и Западной Сибири – Омской, Тюменской, Курганской и Челябинской областей, а также в Саратовской области. В этот же период зафиксирован падеж домашней птицы и отдельные случаи гибели диких птиц в Северном Казахстане по причине поражения ВПГП H5.
Анализ произошедших в III квартале 2021 г. изменений в характере эпизоотий, вызванных гриппом птиц, позволяет говорить о возникновении первоначального очага ВПГП в популяциях диких птиц на юге Западной Сибири и Зауралья. Вероятно, первые зараженные птицы появились в Челябинской области на степных водоемах, служащих местами массового гнездования и линьки птиц во второй половине июля 2020 г. Точную картину произошедшего установить невозможно ввиду отсутствия прямых наблюдений на местах. Возможно, что это стало следствием передачи вируса от зараженного сельскохозяйственного или домашнего поголовья птиц.
Известно, что в России на протяжении последних лет среди домашней и сельскохозяйственной птицы циркулирует штамм H5N8 и другие серотипы высокопатогенного гриппа H5, вызывая в отдельные годы (особенно в 2018 г.) массовый падеж на птицефабриках и в домашних хозяйствах. При этом случаев гибели диких птиц не отмечалось, что свидетельствовало в пользу, с одной стороны, слабой восприимчивости диких птиц к циркулирующим в то время штаммам, а с другой стороны – антропогенного характера распространения заболевания, то есть вызванного перемещением загрязненного оборудования, комбикормов, зараженного молодняка и т.п. Роль диких птиц не прослеживалась.
Однако находки в июле и августе 2020 г. показали, что некоторые дикие птицы стали восприимчивы к штамму H5N8. По-видимому, вирус перешел в дикие популяции, и птицы начали переносить его в процессе осенних миграций в южном и западном направлениях к местам зимовок. Это предположение подтвердилось в IV квартале многочисленными вспышками ВПГП в европейских странах, куда птицы из России прибыли на зимовку, а также на путях пролета в Казахстане.
Действительно, в октябре-декабре 2020 г. характер распространения вспышек ВПГП среди диких птиц значительно усложнился и охватил целый ряд зарубежных стран Европы. Однако, география распространения и разнообразие штаммов ВПГП свидетельствуют также и о других источниках заражения, которыми может служить, например, поголовье сельскохозяйственной птицы из других стран. Причем найденные погибшими от вируса водоплавающие птицы (например, белолобый гусь, белощекая казарка), по всей вероятности, мигрировали с крайнего севера Европейской части России, где домашнее и промышленное птицеводство развито слабо, и вспышек ВПГП не отмечалось. Поэтому, по всей видимости, могло происходить перекрестное заражение диких птиц от мигрантов из инфицированных районов, либо имелись какие-то очаги ВПГП среди домашнего поголовья в Восточной, Северной, Центральной и Южной Европе. Так, в Германии очаги H5N8 среди сельскохозяйственной и домашней птицы с массовым падежом и забоем существовали весной 2020 г., затем возобновились в ноябре.
Многочисленные регистрации ВПГП среди водоплавающих и околоводных птиц на местах зимовок в зарубежной Европе могут указывать на то, что подобная же циркуляция вируса происходит и в других ареалах массовой зимовки водных птиц, в частности, на юго-западе России – на побережьях Каспийского, Черного и Азовского морей. Случай гибели в декабре 2020 г. лебедей-шипунов в Ростовской области свидетельствует о вероятности такого развития событий.
В зоне особого риска переноса и дальнейшего распространения высокопатогенного гриппа птиц зимой 2020/2021 г. находятся такие регионы как Краснодарский и Ставропольский края, Республика Дагестан и Ростовская область. Поэтому на этих территориях следует усилить надзор за состоянием популяций диких перелетных птиц, тщательно документировать (с обязательной фотофиксацией) все случаи гибели птиц для выявления причин и масштабов эпизоотии. Это поможет дать прогноз по распространению заболевания на других территориях России в весенний период 2021 г.